Краем глаза я видел, что старый слуга прислушивается к нашему разговору.

— Что вы ерунду мелете, господа благородные? — не утерпел он. — Не может такого быть!

— Я тебе слово дворянина даю! — не на шутку разошелся Барятинский. — Перед тобой сам ликтор Никита Волков. А ты ему дырявый флигель сдать не хочешь.

— Правда, что ли? — слуга прищурился, испытующе глядя на меня. — Я в новостях слыхал про тебя. Но думал — врут, как обычно.

— Правда, — рассеянно кивнул я.

Похоже, мне только что крупно повезло. Мне представился шанс снять жилье у артефактора, который очень нуждается в деньгах. Значит, я смогу уговорить его поделиться со мной знаниями о магии Жизни.

Теперь мне точно нужен именно этот флигель!

— Медведь вправду ученый? — Прохор с подозрением посмотрел на Потапа. — Не сбежит из сада? Я за него отвечать не буду!

— Не сбежит. Наоборот, посторонних к дому не пустит.

Прохор о чем-то напряженно задумался.

— Ну, может и сговоримся, — неохотно сказал он. — Если за месяц заплатишь.

— Заплачу, — кивнул я.

— Ну, тогда по рукам. Через час подъезжай вот по этому адресу.

Прохор протянул мне смятую бумажку. Я развернул ее.

Петербургский остров.

Неплохо. До центра Столицы недалеко. А Родовая палата на Васильевском острове вообще рядом — только мост перейти.

— Вы вдвоем с хозяином живете? — спросил я.

— А тебе какое дело? — неласково ответил Прохор.

Помолчал, и неохотно добавил:

— Дочка лавочника ещё приходит два раза в неделю убираться. И у тебя будет прибирать. Только ты ее того, не лапай! И медведя своего держи от неё подальше.

— Договорились, — улыбнулся я. — У тебя машина есть? Довезешь нас до дома?

— Ещё чего! — нахмурился старик. — Я на лисапеде.

И он с гордостью похлопал по ржавой раме стоявшего рядом велосипеда.

— Сам доберешься, коли деньги есть.

— Тебе аванс нужен? — улыбнулся я.

— Давай! — решительно кивнул Прохор.

Я протянул ему два червонца. Прохор молча сунул деньги в карман и пристроил свою картонку на багажник велосипеда.

— Поеду тогда, — не глядя на меня, бросил он. — В лавку ещё надо заехать.

Я угадал — денег у них не было совсем. Даже продукты к обеду не куплены.

Старик бодро укатил, немилосердно дребезжа кривыми колесами своего велосипеда.

А я подмигнул Барятинскому.

— Расскажи-ка мне, что ты знаешь про этого графа Вознесенского.

— Да ничего я про него толком не знаю, — пожал плечами Барятинский. — Одинокий старик, в молодости служил где-то в гвардии. Там и Прохора этого нашел. Слышал, что он был хорошим артефактором, пока не состарился. Жил вдвоем с внуком Сашкой, пока тот не пропал куда-то год назад. Сашка тот ещё гуляка был — все по кабакам, да по кабакам, ни одной юбки не пропускал.

— Прямо как ты, — подначил я Барятинского.

— Ну да, — ничуть не смущаясь, кивнул Гриша.

Я задумчиво почесал в затылке.

— Интересно, куда может бесследно пропасть человек в Столице? Тем более, графского рода?

— Да куда угодно! — хмыкнул Барятинский. — Зарезали под мостом по пьяному делу, камень на шею привязали и кинули в Неву. Концы в воду, как говорится. Или с певичкой какой-нибудь сбежал.

— Чтобы с певичками сбегать, деньги нужны, — усмехнулся я. — А род у них, судя по всему, бедный.

— Так они и обеднели после того, как Сашка пропал. Может он деда и обчистил, а тот в жандармерию не стал заявлять из гордости.

— Ясно, — кивнул я.

Чем-то эта история меня заинтересовала.

— Мне пора, Никита! — с сожалением сказал Барятинский. — Слушай, у тебя магофон есть? Запиши мой номер. Если понадобится помощь или знакомства в Столице — сразу звони. Сам понимаешь, в этом городе без связей не обойтись.

— И мой номер тоже запиши, — кивнул Виктор. — Мало ли что.

Он многозначительно посмотрел на меня.

Я только хмыкнул.

Похоже, священник и в Столице собирался присматривать за мной и отправлять регулярные доклады Илье.

Ну, и демоны с ним! Мне скрывать нечего.

Я записал их номера в магофон, который отобрал у шпиона графа Орлова. И сделал в памяти зарубку купить себе новый аппарат.

Я ничего не понимал в современных магических технологиях. Но был уверен, что пока засвеченный магофон лежит в моем кармане, Орлов легко сможет меня отследить.

Ну, и зачем мне светить свое временное пристанище, и этим вводить графа в соблазн?

Он ведь непременно отправит по мою душу шпионов-теневиков. Хорони их потом в чужом саду!

— И как ты с медведем на Петербургский остров доберешься? — засмеялся Барятинский. — Ума не приложу. Знал бы заранее, что ты учудишь, вызвал бы свою машину. А так извини — на извозчике поеду.

— Вот и я на извозчике, — улыбнулся я.

— С косолапым? — Барятинский хрюкнул, сдерживая хохот. — Хотел бы я на это посмотреть! Ладно, бывай, Никита! И спасибо тебе еще раз. Позвони мне, как устроишься.

Священник еще минут пять топтался возле меня. Забота о ближнем не позволяла ему просто так оставить меня в бедственном положении. Ну, по его мнению, бедственном. Я же смотрел в ближайшее будущее с привычным оптимизмом.

Дело кончилось тем, что я сам остановил машину и насильно впихнул в нее Виктора.

— Катись, священник! Разбирайся со своими церковными делами — если, конечно, ты их не выдумал. Привет братии!

Потом подозвал Потапа и взмахнул рукой, тормозя следующего извозчика.

Барятинский оказался прав — везти медведя никто не хотел. Машины с шашечками пролетали мимо, как ошпаренные, а водители, заметив Потапа, в испуге махали руками.

— Ну, и демоны с вами! — хмыкнул я. — Не хотите заработать — как хотите. Идем пешком, Потап?

А чего тут идти-то, собственно говоря? Шлепай себе по набережной, дыши свежим речным воздухом, слушай крики чаек и любуйся Столицей.

Красота!

Я шагал вдоль невысокого гранитного парапета, катя за собой чемодан. Рядом послушно трусил Потап. Встречные прохожие, увидев нас, торопливо перебегали на другую сторону улицы. Там они останавливались и доставали магофоны, чтобы сфотографировать медведя.

Ну, и меня заодно.

Да уж, остаться в Столице незамеченным мне не светило. Да я на это и не надеялся. Я всегда привлекал к себе внимание — особенно, молодых девиц мечтательного возраста.

Поэтому и не думал скрываться — ни в Курове, ни на пароходе, ни в Столице.

Бесполезно.

А теперь еще и медведь! Через час наши с ним довольные физиономии появятся в Имперской магической Сети. А завтра — во всех утренних газетах.

— Никита, — позвал меня Умник, — Потап есть хочет.

В голосе демона-менталиста звучала непривычная забота — он искренне переживал за медвежонка.

Сердобольные демоны!

— Я тоже хочу, — улыбнулся я. — Сейчас что-нибудь придумаем.

Возле перекрестка призывно мигал вывеской небольшой киоск.

«Шаверма» — прочитал я и обрадовался.

Моду на это национальное арабское блюдо привез в Столицу император Петр из Персидского похода. Поначалу шаверму подавали только на царских приемах, но потом и простые горожане распробовали ее и полюбили.

— Две двойных! — сказал я продавцу. — И мяса побольше!

Улыбчивый черноглазый продавец весело улыбнулся.

— Три минуты, уважаемый! Шаверма на настоящей магии Огня — пальчики оближешь!

Он исполнил привычный замысловатый жест левой рукой, и под толстой металлической плитой сердито загудели огненные элементали.

Это было для меня в новинку. На моей памяти шаверму готовили на обычных углях.

Магия проникла и сюда.

Через три минуты продавец протянул мне два горячих бумажных свертка. Бумага уже успела промаслиться — ее мгновенно пропитывал жирный соус.

— Приятного аппетита, уважаемый!

Я протянул одну шаверму Потапу.

— Ешь, только не обляпайся!

А вторую развернул сам.